Останнє оновлення: 13:32 четвер, 12 червня
Інтерв'ю
Ви знаходитесь: Культура / Архітектура / Юрій Шевченко: «…Те нове, яке я висловлював у Чернігові, спричиняло доноси в КДБ…»
Юрій Шевченко: «…Те нове, яке я висловлював у Чернігові, спричиняло доноси в КДБ…»

Юрій Шевченко: «…Те нове, яке я висловлював у Чернігові, спричиняло доноси в КДБ…»

Ім’я Юрія Юрійовича Шевченка відоме багатьом чернігівцям. Кому ж воно не відоме, пропонуємо познайомитися.

Народився 1 квітня 1954 року. Навчався у школі № 20 Чернігова. Закінчив Чернігівський педагогічний інститут (нині – університет) ім. Т.Г.Шевченка. З 1986 року по 1996 рік працював у архітектурно-історичному заповіднику «Чернігів стародавній». Нині мешкає у Санкт-Петербурзі.

Цікавиться археологією, спелеостологією, мікробіологією, лікарськими рослинами, антропологією, ісихазмом, християнськими старожитностями, етногенезом…- Юрію, ти – старший науковий співробітник Музею антропології і етнографії ім. Петра Великого (Кунсткамера) Російської академії наук (МАЕ РАН). Із чого, внутрішньо і формально, складається твій робочий день? Чи ходиш ти, як то кажуть, на службу? Колись, обіймаючи посаду старшого наукового співробітника Чернігівського історико-архітектурного заповідника, тобі був приписаний чіткий графік робочого дня…

- В Російській академії наук існують «обов’язкові дні відвідування» науково-дослідних інститутів. В Інституті історії матеріальної культури, як тепер називається Інститут археології у Петербурзі, це понеділок і п’ятниця. У нашому музеї, який існує на правах науково-дослідного інституту Академії наук, це вівторок і четвер. В ці дні відбуваються засідання наукових відділів Музею, вченого і дисертаційного відділів. Решту днів я можу працювати в Бібліотеці Академії наук (в БАН’і), в Російській Національній бібліотеці (колишній Публічній бібліотеці ім. Салтикова-Щедріна), в наукових архівах. Без цього ніякої НАУКИ не буде: варто би це зрозуміти і нашим колегам в Україні… І особливо - в наукових центрах Чернігова!

- Більш ніж десять років тому ти захистив кандидатську дисертацію – захистив не в Чернігові, а в Петербурзі. Зараз, коли круг наукових інтересів об’єктивно розширився, наскільки значимий для тебе чернігівський період? Не можу втриматися від посмішки, згадуючи, можливо, не зовсім і доречно, твого вірша:

Как отметить день рожденья
Вплоть до положенья риз?
В ризнице! Спецпомещеньи!
И, желательно, на бис!

- Чернігів – унікальний об’єкт дослідження! Це місто давньоруського часу, котре перевершувало Київ у Х-XI-ому і було рівне йому у XII-XIII століттях. А якщо – з чернігівською округою – це унікальний комплекс пам’ятників, пов’язаний з проблемою «слов’янського етногенезу». Цьому була присвячена і моя перша дисертація, і перша монографія.

В новій монографії «Пещерные христианские святыни» (якраз правлю «гранки» 2-го тому), яка побачить світ у видавництві «Наука», другий том називається «Пещерные святыни христианской Руси: генезис, функционирование, контекст». У ньому із 10 розділів один (VII-ий) повністю присвячений Києву, один (VIII-ий) – Чернігову. Це означає, що сам факт «чернігівського періоду» став основою багатьох наукових інтересів і переваг.

Звісно, це не могло б відбутися без дослідників із Києва: Євгена Володимировича Максимова (світла йому пам’ять і Царствіє – його добрій душі!) - у проблемі «слов’янского етногенезу», Петра Петровича Толочка (многие ему лета!) - по проблемі «печерних святинь християнства». Та ця основа наукової діяльності була б зовсім неможлива без впливу цілої когорти «пітерських» вчених: Льва Миколайовича Гумільова і Гліба Сергійовича Лебедєва (СПбДУ), Дмитра Сергійовича Лихачова і Олександра Михайловича Панченка (НДІ Російської літератури - «Пушкинский Дом» РАН) та Марка Борисовича Щукіна (Державний Ермітаж) - вічна пам’ять і Царствіє їх світлим душам! Мимоволі ми замінюємо тих, хто був нашими вчителями… В один рік із Марком Щукіним (2008) пішла з життя і одна з небагатьох професорів РАН із нашого Музею – Тетяна Олександрівна Бернштам…- Що робити: «Жизнь – это история сплошных потерь!..»

Що ж до віршів, то коли вони пишуться – я їх вставляю в свій блог на сторінках сайту «Мой Мир@Mail.Ru» або в розділах «заметки» на сайті «vkontakte.ru», як і інформацію про нові відкриття, котрі відбуваються майже постійно.

- У приватній розмові ти якось промовив: «Працювати краще в Петербурзі, але жити краще – в Чернігові». Чому?

- Один із засаджених в Україні до психо-неврологічної лікарні фізиків сказав:

«Нам нужен вечный свет,
Содружество людей,
Спокойствие планет,
И равенство идей!» (1976).

Ось цієї рівності ідей ніколи не було, нема і, найвірогідніше, не буде в «малих наукових співтовариствах». Такий і Чернігів. Нове в таких спільнотах приймається з такими труднощами, з такими втратами, що позбавляє змісту не тільки просування нового, але й саме життя того, хто намагається хоч щось зробити.

У братів Стругацьких є прекрасна повість «За миллиард лет до конца света»: поки людина сиділа у затишній «екологічній ніші» свого «мікросвіту», все було добре. Але як тільки вона починає працювати (!) – її чекають неприємності! Причому працювати, як то кажуть, від душі. Чистий порив, який не веде ні до збагачення, ні до якоїсь там «слави», зовсім незрозумілий і викликає протидію. Це є всюди, але в «малих наукових співтовариствах» такі перепони, найчастіше, просто непереборні… І це не питання ідеології (комуністичної чи капіталістичної), це питання взаємодії людей.

Так уже склалися стереотипи поведінки, що те нове, яке я висловлював у Чернігові, спричиняло доноси, адресовані КДБ, що було принципово неможливим у тодішньому Ленінграді, де мої ідеї викликали непідробний інтерес, у тому числі у тих, кого я перерахував у відповіді на попереднє питання. – Як у Бели Ахмадуліної: «В огне Санкт-Петербургской умной страсти!..»

В Санкт-Петербурзькому науковому співтоваристві, де паралельно розвиваються часто діаметрально протилежні ідеї, нове сприймається спочатку так: «Не може бути!»; далі приймається однією частиною співтовариства, набуваючи рис: «Так, це цілком можливо»; а після тривалих дебатів переходить у фазу: «А хто ж цього не знає?»… А працювати в атмосфері плюралізму, у доброзичливому (хоча й - строго-критичному!) науковому середовищі – це працювати, а не скніти (як це имело место быть в Чернігові). Тому працювати у Санкт-Петербурзі – краще!

Що ж до того, де жити… Коли я приїхав у Санкт-Петербург, мені пощастило: я мешкав неподалік (15 хвилин пішки) від будинку одного з моїх друзів – Марка Щукіна. З ним я бачився не рідше, ніж один раз на тиждень. А ось із другим кращим моїм товаришем я побачився вперше через два роки після переїзду! – Він просто далеко жив.

Ми мешкаємо в центрі, і пішки до роботи мені 45 хвилин (на транспорті – 40: поки дійдеш до тролейбуса чи метро, а потім до Кунсткамери – менше не виходить). А якщо затримався на роботі? Або в бібліотеці, де можна працювати до 22-00? – Часу вже ні на що не вистачає.

Петербург (мабуть, як будь-який мегаполіс) – дуже роз’єднує: це місто, котре «з’їдає» дружбу, і - медленно, но верно – «ліквідує» у тебе всіх твоїх друзів! Тому краще жити в Чернігові!

- Юро, як, за твоєю оцінкою, впливають сучасні інтернет-технології на спосіб мислення сучасного вченого?

- Зміни відбулися кардинальні: перш ніж вирушити в Бібліотеку Академії наук чи Російську наукову бібліотеку, чи в Наукові архіви, необхідно проглянути мережу. Тепер нема необхідності йти до бібліотеки за першоджерелами: всі стародавні тексти і твори з історії Стародавнього світу (включаючи пізню античність) і Середніх віків виставлені в мережі: Іордан, Прокопій Кесарійський, візантійські і давньоруські літописи, матеріали Вселенських соборів Церкви (з 325 року) і так далі… - все доступне із домашнього комп’ютера і з будь-якої точки Земної кулі (і Чернігів не є винятком)!

Бібліотеки і архіви набувають необхідності, коли справа торкається спеціальних досліджень конкретних пам’ятників. Російська наукова бібліотека має, наприклад, інтернет-картотеку літератури, яка є в цій бібліотеці, так що можна відразу визначитися, які монографії і наукові збірники треба буде замовити.

У нашому Музеї також поповнюється база даних по літературі і предметах Музею. Цим займається спеціальний відділ інформаційних технологій, який очолює Тетяна Геннадіївна Богомазова. Тому недалеко той день (це питання найближчих трьох років), коли майже будь-який матеріал стане доступним в мережі.

Та це все можливості, а спосіб мислення сучасного вченого як був «придуманий» Георгом Вільгельмом Фрідріхом Гегелем і втілився у так званому діалектичному матеріалізмі або позитивізмі-об’єктивізмі (ніякої різниці у цих напрямках я просто не бачу), так і лишається! А так званий історичний матеріалізм після створення теорії пасіонарності Льва Гумільова – став надбанням винятково історіографії!

Правда, емпірічні дослідження фізичного процесу часу привели вчених до дуже парадоксального висновку – про не тільки непостійність основних закономірностей, котрі діють у нашому Всесвіті, але й про непостійність самих світових констант… Та це - суто теорія… А ось насущна і щоденна необхідність у мережі – утилітарна для кожного дослідника.

Навіть дістатися до моїх спеціальних робіт у науковому збірнику «Славянский ход 2006» (СПб – Сургут – Ханты-Мансийск, 2006), де описаний «чернігівський золотий пояс», знайдений у 1957 г.; або до збірника «Славянский ход 2008», де проаналізована ситуація з амулетами-змієвиками - майже неможливо, не те що в Україні, але і в Росії! А ось в електронній науковій бібліотеці «РусАрх» (http://rusarch.ru/shevchenko.htm), розміщеній у мережі, ними і рештою робіт - може скористатися кожен!

Така ж справа і з відкриттями в Чилтер-Кобі в Криму. Це інтерпретація, яка дозволила абсолютно по-новому поглянути на відомий об’єкт - престол у печерному храмі монастиря на горному мисі Внутрішньої гряди Кримських гір – Ай-Тодорі, і на відкритий виносний кам’яний престол біля монастирського джерела Хор-Хор (абсолютно незрозуміло, як його могли не помітити в процесі більш ніж десятилітніх стаціонарних досліджень цього монастиря!). І до появи першої публікації у солідному міжнародному науковому журналі цей матеріал також став повністю доступним в інтернеті (http://blogs.mail.ru/mail/yurishevchenko/362E65A2C7D2952D.html; http://blogs.mail.ru/mail/yurishevchenko/4CB17347E11F0ABB.html).

- Судячи з публікацій, ти часто буваєш в експедиціях. Всі вони, як я розумію, фінансуються академією наук. Єрусалим у 2010 році, підземний монастир Чилтер-Коба в Криму у 2009-му. Список можна продовжити…

На жаль, не завжди Академія має кошти. Російська Академія наук (зараз чомусь прийнято писати «академія» з малої літери – ніяк цього не можу прийняти, як не зможу сказати звОнитьзамістьзвонИть!) фінансувала мене, надаючи гранти (а не планові бюджетні кошти) Президіума РАН і Санкт-Петербурзького Наукового Центру РАН на дослідження печерних християнських святинь Сарова в Поволжі, печерних монастирів Подоння, печер Північного Заходу РФ, у тому числі – знаменитого Псково-Печорського монастиря у 1998-2004 роках. А ось перша моя монографія вийшла на кошти Російського фонду фундаментальних досліджень, а монографія по християнських печерних святинях виходить на кошти Російського фонду гуманітарних досліджень.

І на теперішні експедиції у Російській Академії наук коштів майже нема. Експедиція в Чилтер-Кобу в Крим була просто проведена на мої «відпускні». А поїздка Єрусалим – Ієрихон – Петра пройде по фінансуванню закордонними науковими фондами. Не виключено, що кошти на «польові витрати» цього року будуть виділені і нашим Музеєм, адже фінансів, наданих закордонними фондами, вистачило тільки на квитки від Санкт-Петербурга до аеродрома Бен-Гуріон (Тель-Авів) і назад.

- Відкриття двох першохристиянських престолів III – початку IV ст. в Чилтер-Кобі високо оцінили у науковому світі. Так, значимість подібного престолу на грецькому острові Патмос Джоан Тейлор (до речі, вибач невігластво людини, котра не навчалася на істфаці, хто вона така?) порівняла із відкриттям Шліманом – Трої!..

- Джоан Тейлор – дослідниця християнських старожитностей Близького Сходу, авторка чисельних наукових трудів, у тому числі – узагальнюючих монографій з цієї тематики (остання – у співавторстві із Саймоном Гібсоном, котрий відкрив першохристиянський престол початку IV століття в «Печері Іоанна Предтечі» - Saba Cave - під Єрусалимом в 2004-2005 роках). В печері на острові Патмос, де жив під час заслання апостол Іоанн Богослов, дійсно зберігся єдиний «комплекс літургічних засобів» із престола та дотичного до нього жертовника. Там на престолі збереглися і проточні жолобки для проливу вина в процесі перетворення у Кров Христову; а прилягаючий безпосередньо до престола жертовник – був чашею, з котрої диякон (або диякониса – у першохристиянському світі такі ще були) черпав вино, виливаючи його на систему проливу рідини по престолу.

Уже святий Іриней Ліонський (учень ученя Іоанна Богослова – Полікарпа Смирнського) сприймав цю печеру апостола (її називають «печерею Апокаліпсиса», бо там «Апокаліпсис» і був написаний) як храм… Це був ЄДИНИЙ (!) подібний пам’ятник в усьому християнському світі. І раптом: точно такий же престол відкривається в Ай-Тодорському (в ім’я святого великомученика Феодора Стратілата) печерному храмі! В епоху імператора Костянтина Великого і його матері – августи Олени (325 – 337 роки) престоли почали будувати інші: настала нова епоха Єдиної Церкви: першохристиянство змінила пора раннього християнства…

Колись, із чверть століття назад, коли про ісихазм (пов’язаний із печерними храмами самою своєю суттю усамітнення, відчуження) тільки-тільки заговорили в атеїстичній радянській науці, почали з’являтися судження про досить-таки пізнє походження кримських печерних храмів - XII-XIV століття. Найдавнішим – і то, не раніше IX в. – визнавали лише храм «Донаторов» у кримському Ескі-Кермені. Ось тоді старенький археолог – Євген Володимирович Веймарн (Москва), хитренько мружачись, сказав: «Все, звичайно, може бути, та здається мені, що набагато раніше все це будувалося. А Чилтер-Коба - так не пізніше V століття нашої ери – згадаєте мої слова!». От і згадали: аналогії не дозволяють датувати «літургичні засоби» Чилтер-Коби після Першого Вселенського собору Церкви в Ніці (325 рік) – вони з’явились до нього.

- Чи є прикладне значення цього відкриття?

- Скоріше – теоретичне. Мені багаторазово доводилося чути про «божественну сталість» літургії – основної служби в церкві. Насправді ж ВСЕ ЗМІНЮЄТЬСЯ! Це добре відоме тому, хто знайомий із літургікою. Якщо заглянути у «Энциклопедический словарь Брокгауза – Ефрона», «літургікою» там названа «церковна археологія».

Багаторазово протопресвитер Нью-Йоркською Духовної семинарії Олександр Шмеман згадував абсолютно несхожі одна на одну головні церковні служби (літургії): Літургія «Олександрійського чину», яку приписують апостолу Марку (I століття нашої ери) чи «літургія Єрусалимського чину», яку пов’язують із апостолом Іаковом Старшим, братом Господнім (I століття нашої ери), - це древні служби, вони проводилися перед престолом. Такий «чин литургії» викладений у джерелі, складеному не пізніше самого початку II століття нашої ери – «Дидасі» («Ученні Дванадцяти Апостолів»). Літургія, створена святим Василієм Великим у IV столітті і поширена із Костянтинополя у V-VII століттях – проводилась навколо престолу. Це потребувало зовсім іншої просторової організації алтарної частини храму.

Таким чином, практичним значенням цих відкриттів є можливість датування древніх храмів і їх престолів, по різному організованих.

- Готуючись до інтерв’ю, я проглянула кілька твоїх наукових праць і, чесно кажучи, дуже мало в них зрозуміла. Проте згадала вислів філолога Ольги Фрейденберг, який свого часу вразив мене сплавом точності і образності: «Мне нравится аристократическая узость науки, как может нравиться узкий ботинок, узкая кисть руки. Три четверти от науки я не воспринимаю, а четверть восхищает меня, как идеальная область самого чистого и самого отвлеченного творчества, как область, стоящая над наукой, быть может, над всем в мире, и трущаяся о самого Господа Бога. Научный метод, - личный опыт жизни, вексель лично ко мне… Научный метод - это мерка мировой линейкой; обладая им, при рассмотрении клетки, или фразы текста, или пласта глины, неизменно задеваешь Господа Бога. Научный метод − это Беато Анжелико, захлебывающееся упоенье, радость и легкость создаваемого, чувство личной нужности». Юрію, платячи по своєму особистому векселю, чи повністю ти реалізуєш себе перш за все як вчений? Чи завжди з тобою «чувство личной нужности»?

- І знову сентенція із братів Стругацьких («Стажеры»): «Жизнь дает человеку всего три радости: любовь, друзей и работу. Каждая из них – сама по себе – стоит многого… Но как же редко они собираются вместе!» (цитую по пам’яті, може, і не дослівно…). Багато з моїх друзів уже у «кращому із світів»: і тут, у Санкт-Петербурзі, і в Києві (пішли від нас Євген Володимирович Максимов і Володька Зоценко), і в Чернігові (нема вже Люди в заповіднику, Сергія в історичному музеї, а Льошки Замая - у дворі, де я ріс) - може їм і легше, та ось нам, хто лишився, - як?.. Про кохання – говорити не буду: дуже вже інтимна тема. А ось єдине незмінне почуття надійності – в роботі.

Позаяк далеко не всі мої статті мають інтернет-адресу, доводиться розсилати чисельним бажаючим і статті, і навіть (!) – монографії електронною поштою. І нічого не вдієш: інакше їх не знайти! Хоча й часу відбирає багато… Так що задоволення від заняття наукою відчуваю по дефіциту вільного часу! А додати до цього постійні ангажементи на різноманітні конференції, відгуки на статті і дисертації... – Значимість, потрібність відчувається!

- Дякую за інтерв’ю.

 

 


Збільшити

Юрій Шевченко. З улюбленою собакою Мобіком


Збільшити

Юрій Шевченко: «Я живу минулим всього людства…»


Збільшити

Музей антропології і етнографії ім. Петра Великого (Кунсткамера). Санкт-Петербург


Збільшити

З мамою Аллою Миколаївною (вже покійною). 1996 рік


Збільшити

Юрій Шевченко. «Сибірські читання». 2007 рік


Збільшити

Юрій Шевченко. На 14-х релігієзнавчих читаннях

Коментарі (15)

Александров Алексей | 2019-01-26 19:37

Юрий? ПРактически уверен, но не 100 процентов. Вам моя фамилия ничего не напоминает, часом :)? Искал на Фейсбуке, не нашел, к сожалению. На всякий случай, если не ошибся, от Натальи привет! "Орел 6го легиона, все так же рвется к небесам"?

Анатолий Лебедев | 2010-10-19 16:29

Здравствуйте Юрий! Несколько лет назад мы с Вами вместе были В Мариинской больнице. Я работаю мед.братом на "Пряжке". Наверное, Вы
меня вспомните. Очень хотелось бы встретиться. Отзовитесь!
Мой телефон; 750-08-71 911-957-27-56
     Анатолий

Бажан И старший. | 2010-02-27 08:29

Юра привет. Привет Петрович. Мужики, кто старое помянит, тому глаз вон.
Удручен что нет Карнабеда, достойный человек ушел. Рад что в этих непростых условиях "бобик не сдох" и археология по прежнему процветает в родном городе. А жива ли госпожа Шуляк, в кельи у которой мы все мужали. Не хочу рыться в том что Вы по старческому маразму или после весеннего обострения маниакально депрессивного психоза тут дружке понаписали. Просто у всех своя правда. Конечно из затхлого мирка украинской археологии хотелось выпрыгнуть, выпрыгивали когда удачно, когда нет, кто то не допрыгнул. Но никто не вернется. Привет всем кто меня помнит.
  А Бендера ваш и его последователи все же скоты.

Юрий Шевченко | 2010-02-27 03:14

А еще, очень бы хотелось добавить пару слов о "пиаре". Такового в науке никогда вообще не существовало! "Пиар" - это то, что заставляет людей "отдавать предпочтение" чему бы то ни было: плохому певцу, осетрине "второй свежести", поганому кандидату в депутаты, - словом всему, что надо "втюхать" доверчивому населению. Это понятие пришедшее из бизнеса, и к науке НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ НИКОГДА НЕ ИМЕЛО и иметь не будет! Если "наука" связана с "пиаром" - она уже не наука (она только "наука" - в кавычках!). Это значит, что людям что-то "втюхивают": может обычную ложь в голову (как на иных выборах), может "зрелища" (продаваемые за "научную реконструкцию событий"), - но за что-то людей вынуждают раскошеливаться! Так вот: я никогда на такие деньги не жил (в отличие от тебя), поскольку наука - настоящая наука (а не зрелища и пр., пр., пр. на ее основе построенное) не знает "пиара", ей ведома "популяризация", действительно направленная на самые широкие массы, за счет которых действительно живет наука (и археология в том числе). И В.П. Коваленко каждый Божий рабочий день (когда у него лекции или семинары) занимается этой самой "популяризацией" для народа и во имя народа: Он "разжевывает" для еще ничего не знающих первокурсников "азы" этой самой науки, постепенно усложняя, передаваемую систему знаний, когда от студента 3-го курса требуется первая научная работа (курсовая), а весь цикл обучения сводиться к заключительной в процессе обучения солидной научной работой - "дипломом" и присвоением ученой (магистерской) степени. А "пиар" - давайте оставим тем, кто пытается нас надуть на рынке, в магазине, на низкопробном шоу, или в грязной политической игре. Это вещь от "князя мира сего"!..

Юрий Шевченко | 2010-02-26 18:10

«Все течет, все изменяется»… «только Сильвио остается неизменным!» -
Как ты был, Володя, мелким пакостником, так и остался. Нет, не во всех случаях права народная мудрость: «Не трогай …, вонять – не будет». Тебя и не упоминаешь, а ты все равно проявляешься… Уж, прости меня Христос, что в Великий пост приходиться отвечать на грязненькие инсинуации, и то, только потому, что не все черниговцы – именно «черниговцы», и есть до сих пор среди них - еще и, к счастью – немногочисленные «черниговняне»… Хотя, должен заметить, что комментируя в археологических сетевых «сообществах» твои фотографии, в ответ на восторженные отклики твоих студенток («обалденный препад»), или полемизируя с чересчур скептичными, я писал о тебе как о «редком профессионале», каких совсем немного среди твоих коллег-преподавателей по ВУЗ’у, - и это действительно так: ты профессионал, в самом хорошем смысле этого термина.
Что ж до «пиара», так перед кем мне «пиариться»? – «Не парься!» - Коваленко… Ты что, вообразил, что меня так замучает ностальгия по Чернигову, что я приду проситься в Черниговский университет, ставший с «Ющенковского перепугу» - Национальным? – Так я уж писал о «достоинствах» «малых научных сообществ»! А года три назад, как мне кажется, не без твоей помощи - поползли по Чернигову слухи, что я приехал на работу устраиваться, хоть сельским учителем истории!.. Нет, Володя, даже в твоем объемном комментарии – не «пиар», а «расшаркивание» перед начальством (вплоть до районного): руководство-то будет в «кадровых перестановках», - нелишне изъявить свою лояльность ко всем, финансирующим археологические исследования… Лояльность ты проявил, и решил добавить свою «ложку дегтя» в общую «бочку меда»…
    Да, «наша компания» (это в монастыре-то, где ты вообще никогда и не бывал!) меня очень насмешила! А еще более решительно я возражаю, против местоимений «мы», «наши» (по отношению к «учителям»), поскольку никак себя с тобой не ассоциирую. Ты-то конечно учился (хоть и на расстоянии, и только по работам) у Дмитрия Сергеевича Лихачева (надеюсь, что учился!), и его знал; но вот академик Лихачев о твоем существовании, разве что только изредка от А.А. Карнобеда слышал. А нас с Андреем Антоновичем Д.С. Лихачев не просто знал, но и помогал весьма ощутимо (о чем ниже). Дело все в том, что я действительно учился у людей, бывших для меня друзьями. И у Дмитрия Сергеевича Лихачева и у Льва Николаевича Гумилева, и у Евгения Владимировича Максимова, и у Марка Борисовича Щукина… - всех перечислять долго. Но, при этом, я бывал самым непримиримым их оппонентом: очень часто - для Л.Н.Гумилева; очень редко – для М.Щукина; вообще никогда - для Д.С. Лихачева (за исключением одного случая, когда я с Лихачевым, по молодости лет, препирался по телефону, а звонил от Сережки Белецкого, о чем он мог бы тебе рассказать…). А ты относился к своим учителям с т.н. «ложным пиитетом»: ты принимал научную доктрину безо всяких споров, и в русле этой доктрины (в основном, Б.А. Рыбакова) строил всю свою научную деятельность. И происходило это потому, что наука всегда для тебя была инструментом по добыче персонального кресла и кабинета, обеспеченного материального положения и т.п. А для меня она – Её Величество археология – была самоцелью: и никаких материальных благ мне не давала (зато неприятностей доставляла – «мама, не горюй!»).
    Вот такой простой ответ на твои выдумки о «фантазиях»: нет, я не знаком с Джоан Тэйлор, но она меня заочно знает (это ж по ссылкам в работах видно!); и с Саймоном Гибсоном - тоже пока тоже не знаком,.. но надеюсь с ними познакомиться не позднее осени с.г. на конференции «Христианские древности»… Что ж, о «фантазиях» вообще – каюсь: до сих пор люблю подобную литературу, - от Толкиена до Желязны, и даже – до «Гарри Поттера» включительно, - и по сей день перечитываю «Вини Пуха», поскольку люблю умные и добрые сказки, на которые только и следует равнять нашу реальную жизнь.
Мне хорошо помнятся строки из какой-то НФ-повести, которые любила зачитывать Н.Юркова (помнишь, как ты ее «сдал», - ее выгнали из археологической секции, - и она уж более - никогда, до самой смерти, не работала по специальности?):
«Говорят, что шимпанзе можно научить,
Чтоб совсем как человек, стал он есть и пить;
Отличать от водки ром, в ванне с мылом мыться,
Чистить зубы перед сном, и поутру бриться;
И читать, и рисовать, и делить, и множить…
Одного только: мечтать – шимпанзе не может!
Из-за этого совсем малого изъяна,
Шимпанзе – не человек, а только – обезьяна!»
Но одно только «воображение» - далеко не все: гносеологический инструментарий науки, имеющий массу методов (из коих все, почему-то предпочитают исключительно индуктивный и дедуктивный, пренебрегая различными формами анализа ассоциативных или функциональных ассоциаций фактов и артефактов), еще не имеет четких процедур моделирования тех или иных ситуационных коллизий, или комплексов эмпирических обобщений. А вот наше «внутреннее психоделическое пространство» (его иногда в простословье называют «воображением», а люди веры именуют «душей») оперирует с данными материалами само, поскольку такое «психо-моделирование», - выстраивание мысле-образов в логически непротиворечивую структуру, - свойство нашей психики, отличающее нас от «братьев наших меньших» (или как говорят христиане – мы сотворены «по Образу и Подобию»…). А умение думать всегда вызывало некоторое «амбрэ» у всякого рода чиновников…
    Да, очень верно ты, Коваленко, привел два последних пункта заключительного обвинения, вынесенного Управлением КГБ по Черниговской области (к 25.12.1979), по которым меня «освободили от занимаемой должности Председателя Ученого совета ГО при АН УССР»: «Анекдоты» (которых никто из допрошенных почему-то вспомнить не смог), и «белогвардейские песенки» («Поручик Голицын»), - как будто ты сам читал все это, или… писал (?). А два ОСНОВНЫХ ПУНКТА (первых), что ж ты обошел молчанием? – Для «58 (8) статьи» («антисоветская агитация и пропаганда»), перечисленных тобой «пунктов обвинения» было маловато!
Первый пункт моего обвинения был сформулирован археологом-профессионалом: «Антипатриотическая направленность интерпретации древнеславянских памятников 1-го тыс.н.э., как готских, и таким образом, пропаганда готофильства вслед за фашиствующими археологами (Райнеке), на которых опирался Гитлер» (Во как, - ни больше и не меньше!). А ведь археологов, да еще занимавшихся славянским этногенезом, в городе Чернигове было «раз, два – и обчелся!»: одним был ты, вторым – я. Вот и думайте, что хотите!
    Это в «научно-свободном тогда Ленинграде», не относились, как к преступлению, к интерпретации черняховских древностей III-V вв., в качестве «провинциально-римской культуры времен готского объединения». В 70-й аудитории СПбГУ (тогда ЛГУ им. Жданова), тогдашний директор Эрмитажа М.И.Артамонов выступил с речью-покаянием, что «всю жизнь по идеологическим причинам вынужден был писать о памятниках III-V вв., как о славянских, - а они сармато-аланские и готские». А вот для Украины и тогда, и сейчас, иноэтническая интерпретация древностей на территории самой Украины, выглядела (и выглядит) «умалением исторически-культурной значимости прошлого украинского народа». В «советские времена» на этой территории бегали «советские питекантропы», в нынешние времена «вiльної України» стали бегать «питекантропы украинские»!
    А ведь народы рождаются, живут и умирают, почти как люди: только не люди вымирают, из которых эти народы состоят, - а связи, которые были между людьми - рвутся, и… народ умирает! У нас на глазах «новая историческая общность людей» - «советский народ» - «приказала долго жить»! А вот разным чинушам, вошедшим в «цементирующие связи», которыми государство превращает народ (этнос) в иерархическую структуру, такая картина очень не нравилась: умрет народ - умрет государство, и теплые места-кормушки перестанут давать такие привычные для «руководства» материальные блага!
    А вот второй пункт моего обвинения был еще более хлёстким, а для тогдашней Украины (УССР) – безоговорочно преступным: «украинский национализм»… Я спросил у проводившего допрос полковника Владимира Герасименко, в чем же этот «национализм» выражается, - я-то от вопросов «украинистики» был весьма далек, даже по научным интересам, и уж, тем более, - по своим занятиям. А в ответ услышал нечто совершенно фантастическое: - «Вы знакомы с лидером украинского национализма!».
- «Это кто?» - с изумлением спросил я.
- «Михаил Юлианович Брайчевский» - услышал я ответ, совершенно сбивший меня с толку. Я только и сумел спросить в ответ после изумленной паузы:
- «Как это ПОЛЬСКИЙ ЕВРЕЙ может быть лидером УКРАИНСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА?»… - Несмотря на весьма неблизкое, «шапочное» знакомство, я все-таки знал, что Михаил Юлианович с большим пиитетом относится к своим предкам.
    Может с этим и связано упомянутое тобой: как я «с перепугу сдал… бедную Веру Шуляк»… У меня к Вере Шуляк никаких иных чувств, кроме благодарности (за ничем не оправданную бесшабашность) и громадной жалости (как и к Наталии Юрковой) просто нет: люди выполняли свою работу в силу своих увлечений и по мере сил…
    Вот какую «притчу» я могу рассказать по этому поводу. Жила себе молодая и симпатичная дама, получавшая зарплату даже тогда, когда она не работала, что случалось часто, поскольку частенько она меняла места работы (мне мой покойный отец, пытаясь увести из «дурной компании, собиравшейся в Монастыре», не раз говорил и что такое «Отдел негласного надзора» и получение зарплаты по системе «девятка», - а я не верил, потому, что одна девушка, из числа моих друзей, которую я называл «сестренкой», надписала хозяйке дома свою фотографию: «Другу, сестре, матери»!). И вот в 1968 г. (после археол.экспедиции) наша дама познакомилась с блестящим ученым, только-только издавшим свою книгу «Коли та як виник Київ»… Все знали о ее романе, поскольку дама очень уж им гордилась. И мгновенно у ученого начались неприятности: исчезла из стола рукопись «Приєднання, чи воз’єднання», его выгнали из Института археологии и объявили «украинским националистом» (к 1979, когда КГБ разогнало «компанию Монастыря», ученый уже был реабилитирован и восстановлен на своем месте ст.научного сотрудника ИА АН УССР). А дама пришла работать в музейное учреждение, где уже работал только что защитившийся кандидат архитектуры, борец за сохранение памятников, которого - по мнению дамы - надо было защищать. Такая «дамская защита» привела к тому, что кандидата архитектуры не приняли в партию (на партсобрании коллектива), что было необходимо для этого человека, как «мера выживания». Прошло еще время, и дама перешла на работу в архив, где работал хороший поэт и человек неуёмный – Феликс Спиридонов: дама принялась «защищать» и его. Можно догадаться, что и в этом случае ее «защита» закончилась увольнением Спиридонова. Все было как и у меня… Догадываешься, Володя, что, кроме Феликса Спиридонова, - я о Брайчевском и Карнобеде?
Да, Володя, Вера Шуляк была ЕДИНСТВЕННЫМ человеком во всей компании «Монастыря», которую ни разу не вызывали ни на допросы, ни на собеседования. А единственным человеком, которого в результате разборок КГБ с этой «компанией Монастыря», отстранили от всех занимаемых должностей и сделали безработным на пять с половиной лет - был я… Вот тогда и сказались отношения между людьми: я ТРИЖДЫ (!) получал почтовые переводы (по 150 руб., между прочим, что по тем временам было равно очень неплохой зарплате!) от Дмитрия Сергеевича, а все прочие пе6реводы (их было много больше) - от Льва Николаевича, как писал последний – «чтоб не сдох с голоду»! Друзья меня и вытащили: Володя Зоценко позвонил одному нашему бывшему соученику (на два курса старше): я домашних телефонов таких высоких руководителей общесоюзного (к тому моменту) уровня – не знал. Вот так я и стал твоим начальником, приняв руководство музеями Черниговской области в Управлении культуры…
    Да и диссидентом-то я никогда и не был: меня пытались сделать таковым, и не силовые структуры, а те, кто писал в эти структуры доносы. Вот так и сказывались особенности «малых научных сообществ», в которых «равенством идей» - и не пахнет! Да и «поборником перестройки» я стал случайно в годы незабываемой в Чернигове «колбасной революции». Но это уже совсем другая история…
  

В.Коваленко | 2010-02-23 19:18

Привет, Юрий Юрьевич!
      Рад, что ты наконец-то объявился (я уж было и волноваться начал: а жив ли курилка?). Не скрою, не без любопытства прочитал твое интервью «Високому Валу», и не без удовольствия отметил, что есть в этом мире нечто неизменное. Может, и мимо прошел бы, если бы не эта неизменность.
    Ах, Юрий Юрьевич! Бросьте кокетничать: уж мы то знакомы лет 40, не меньше. Как же без пиара: что не абзац, то пиар-пиаристый. Ну, прямо диссидент-семидесятник, «буревестник перестройки», неутомимый исследователь и непогрешимый пророк, не признанный в своем Отечестве!
    Но врать (прости, «фантазировать»), как и прежде, нужно бы по-меньше. Хотя бы там, где тебя знают, т. е. в Чернигове. Да, твои контакты с КГБ имели место в конце «славных 1970-х». Но будь честным: тягали (и не только тебя) не за «…то новое, которое ты высказывал в Чернигове», а за анекдоты и твой песенный репертуар, исполнявшийся в нашей компании в квартире Веры Шуляк, проживавшей тогда в келиях Троицкого монастыря, по соседству с несколькими другими семьями, и которым, по-видимому, надоели всенощные пьянки и «кошачьи концерты». Я уж не упоминаю о том, как ты с перепугу не просто сдал Веру Шуляк и остальных, а облил (письменно, в подробных объяснительных записках) ведрами помоев.
    Да, мы имели счастье работать с Е.В.Максимовым, М.Б.Щукиным, В.Н.Зоценко, Г.С.Лебедевым, быть знакомы с Д.С.Лихачевым и другими учеными с мировыми именами – кто больше, кто меньше; и я бы понял, назови ты их «учителями», но «друзьями»… Не удивлюсь, если в следующем интервью в числе последних окажутся и Джоан Тейлор, и Саймон Гибсон, а вслед за ними – и Василий Великий, и Константин Великий, и сам Иоанн Богослов.
    И последнее. Чернигов, конечно же, не Санкт-Петербург: нас, провинциалов, не посылают исследовать (а если честнее – не оплачивают турпоездки) Иерусалим и Иерихон. Нам помогают в организации археологических исследований на Черниговщине. Смею Вас заверить, Юрий Юрьевич, что за последние годы, в то время, когда даже Институт археологии НАН Украины вынужден был во многом свернуть свои научные программы, наш университет продолжил плановые исследования в Батурине и Шестовице, и даже расширил их на Любеч. И выжили они лишь благодаря финансовой (и не только) поддержке Черниговской облгосадминистрации и областого совета. В той или иной мере нам также оказывают поддержку Черниговская райгосадминистрация, Черниговский горсовет, руководство нашего университета, Институт археологии НАН Украины, Черниговский исторический музей, заповедники Батурина, Любеча, Мезина и Чернигова, украинская диаспора в Канаде и США. И, разумеется, без «местечкового» (и международного) пиара тут не обошлось. Если, конечно, не согласиться с приведенным в интервью мнением Ольги Фрейденберг, и опуститься с «высот академизма» до «уровня плебейских масс». К сожалению, многие из моих коллег так до сих пор и не сумели понять, что мир не заканчивается за стенами академий, а только начинается. И если и дальше, как прежде, творить лишь для нескольких десятков людей (пусть даже с мировыми именами), то раньше или позже мы станем не нужны тем «массам», за счет налогов которых и существуют академии и академики. И ты, Юрий Юрьевич.
И посему я за «пиар местечкового уровня», ибо надо наконец-то научиться уважать тех, для кого (и за чей счет) ты, по большому счету, работаешь.

Юрий Шевченко | 2010-02-20 16:10

Микола
Шановний пане! - В Одесi сосульки коштують (як i в iнших мiстах) дуже по-рiзному: вiд цiнностi самого життя, коли тi сосульки падають на голову перехожим; до пiвкопи (та й тих нiхто не даси!), - коли вони верзнуться просто так, коли нiкого поблизу немае...

Юрий Шевченко | 2010-02-20 16:03

Пану Максиму:
Я хорошо знаю господина Васильева, основателя движения (он приезжал ко мне, когда я работал в Заповеднике - "на пещерах"), но клуб "Родина" - напомните, о чем идет речь?..

Юрий Шевченко | 2010-02-20 15:44

Спасибо всем!.. А вот, что комментировать - право, даже и не знаю... Разве, что при транслитерации (переводе) Ученый совет (вместе с Диссертационным советом) МАЭ РАН стали "отделами"...
  До пана Миколи:
Сеть - дело сугубо индивидуальное: не интересно - не читай! А "пи-ар" мне вообще не нужен: вот если бы понадобились, как пану Владимиру Коваленко, средства на раскопки от областной администрации - тогда - О, это стало бы необходимым! Но, заметьте, даже пан Владимир Коваленко, не пользуется "пи-аром" в средствах массовой информации "областного масштаба"... - Очень уж "местечково" и... "мелковато"!.. - Не находите? Да и какой, простите, недоумок из обладминистрации может хоть какие-то средства на исследования выделить? - Вы шутите! - Все что можно прикарманить - будет прикарманено! Посему "обвинения" в "пи-аре" - можете смело снять: "пиар" нужен только там, где он нужен!
  Пану Сергею Ш. ("Ша" - ?):
Рад был бы, да "грехи" (читай - просчеты по жизни) - не пускают!
  Пану Вячеславу:
И я помню и Вас, и прекрасные годы "Черниговского литобъединения"! Только вот книгу о князьях и святых Чернигова сумею прочитать исключительно при приезде на Украину: с 1991 обмен научной литературой между Россией и Украиной происходит на "личном уровне": так, например, пополняется библиотека ИИМК РАН. А вот в Российской Национальной библиотеке (бывшая "Публичка" им. Салтыкова-Щедрина), литературы с Украины - только то, что было подарено читателями... Изо всех зав.кафедрами ЧНПУ им. Т.Шевченко - только ОДИН (не буду "пиарить"!) - зав.кафедрой Украинской истории, представлен тремя своими монографиями... А больше - никого... А ведь, Чернигов заслуживает большего!
  Пану Анатолию:
Увы, "Окинавский процесс" не осуществим ни на Украине, ни в России!.. Это печально, но подумайте сами: нищий не может закусывать выпитое из случайно попавшей к нему чекушки - черной икрой!.. На то он и нищий...
А вот про "ковчег Завета" я неплохо написал в первом томе "Пещерных христианских святынь": эту вещь искали в Израиле (Вилли Джонс - археолог очень похожий по фигуре и по повадкам на черниговского археолога Сашу Шекуна). Но, видимо, искать эту вещь и не надо: ее регулярно выносят на Крестном ходе в эфиопской Лалибале... Туда она попала вместе с сыном Соломона (и царицы Савской) Менеликом, там ее хранят и поныне.

Максим | 2010-02-20 10:31

п.Тамара, "піарте своїх знайомих" і частіше. Розказуйте про наших земляків, котрі хоча і далеченько від Чернігова, але пишуть "...краще жити в Чернігові", бо вони є українці по духу. А Юрко все такий же як і двадцять років тому і ще раніше, коли виступав на зібраннях клубу "Родіна" ім. К.Васильєва. Здоров'я і творчої наснаги, п.Юрію.

Вячеслав Демиденко | 2010-02-19 21:32

Помню,Юрий, тебя прекрасно,когда ты жил в Чернигове и работал в заповеднике.У тебя запоминающаяся внешность,борода.Я был активным членом областного Общества охраны памятников истории и культуры и всячески помогал А.А.Карнабеду(уже покойному) в его неутомимой деятельности.Сейчас это Общество возглавляет К.И.Ягодовский.Продолжаю активно заниматься краеведением.Если попадется,прочти мою книгу "Благоверные князья и святые земли Черниговской"(уже вышло второе,дополненное издание).Успехов тебе на научном поприще!Меня многое связывает с Санкт-Петербургом.Я учился в горном институте на ВО и стараюсь наведываться регулярно в любимый город на Неве.Я немного завидую тебе,что живешь в таком прекрасном городе.

Сергей Ш. | 2010-02-19 13:44

Шиваченко вернулся! Нужно ли понимать, что к пенсии Юра вернется обратно в родной Чернигов? Это было бы весомым событием в жизни древнейшего, но, увы, провинциального города.

Анатолій Мазур | 2010-02-19 10:20

Пане Юрію!Ваша думка про Ковчег Завіту, адже Ви бували у світах близькосхідних...

Анатолій Мазур | 2010-02-19 10:13

Пані Тамаро! Бесподібне інтерв"ю, Прочитав з "упоєнієм". Рівень науковий , інтелектуальний Ваш і Юрія Шевченка вартий будь якого видання, типу "День", ін. І побут Пітерський - правда. Дякую Юрію за правду про Санкт-Петербург і Чернігів. Читаю Вашу бесіду і розумію, що Окінавську Хартію -2000 G-8 ми реалізовуємо в цьому глобальному поселенні завдяки й таким Людям як Ви. Дякую.

Микола | 2010-02-19 09:59

Нащо піарить своїх знайомих широко відомих в вузьких колах? Кому треба його блоги? зробіть інтервю з гАнтошиним! Хай розкаже по чому в Одесі сосульки
закрити

Додати коментар:


Фотоновини

  Чернігів: від газет до цифри

SVOBODA.FM