Европа - это любовь и скромность

Когда вам кто-нибудь будет рассказывать, что Европа - это роскошь, сытость, беззаботность и сплошной индивидуализм, - не спешите верить. Потому что это не совсем так.

Я впервые увидела сердцевину Европы, Германию, почти 20 лет назад, осенью 1989-го. Когда упала Берлинская стена, а Немецкая Демократическая Республика прекратила свое существование как отдельное государство и вошла в состав Федеративной Республики Германия.

Так Восточная Германия автоматически стала членом Евросоюза. Только тогда наши люди об этом не знали и не думали, да и понятие это было известно лишь политикам и историкам. Простой советский народ полностью был увлечен (загипнотизирован, что ли?) явлением «перестройки» и не проникался соседскими делами.

«Насколько же сильно любят свою землю эти люди, что у них такая невиданная чистота вокруг!», - эта мысль удивления и восхищения возникла сразу, как только поезд отъехал от вокзала пограничного с Польшей Франкфурта-на-Одере.

Было впечатление, что все деревья и кусты вдоль железнодорожных путей только вчера расфрантили: для глаза советского человека странно не видеть многолетних сугробов хлама в лесополосах, тем более около путей. Не заставил себя ждать и риторический вопрос: почему же маленькая, слабенькая и искусственная ГДР имеет ресурсы для ухода за природой, а безграничный и сильный СССР - нет?

А поезд уже убавляет скорость около небольшой станции, за которой - большое село: в центре высокий шпиль церкви, все усадьбы расположены четко по плану, огороды и садики правильной формы, вокруг цветут последние осенние цветы, не видно ни грязных и кривобоких хлевов, ни глухих или сваленных заборов, ни дров посреди двора или улиц, ни непролазных чащ около старых жилищ, ни луж.

А ухоженных скромных домиков здесь немало – будто из сказки братьев Грим о Гензеле и Гретель: маленькие окошки, под обомшелой черепицей крыши, рядом - могучие старые деревья. Подумалось: «В этом селе как будто один хозяин живет, а не сотни разных людей.»

Такое же ощущение (о заботливом хозяине) не покидало меня, пока я жила в Германии, все два с половиной года.

Помню, как поразили увиденные впервые дачные участочки на околицах городов: здесь даже между штахетами заборчиков тщательным образом был "выпилен" бурьян! Казалось, что на этих землях не растет ни крапива, ни бурьян, ни лопухи, ни осот, - только лишь красивая ровная травка, цветочки, подстриженные кустики и деревья.

А вместо того, чтобы засовывать в дупла старых деревьев мусор и там же его поджигать, как это часто делают наши люди, немцы опрятно подрезают таким великанам ветки, цементируют дупла и ставят таблички о возрасте и историях старожилов.

Но чуть ли не самым большим «сельскохозяйственным шоком» был для меня вид необычного куста крыжовника: вместо того, чтобы занимать собой полсада (по крайней мере, пять метров в диаметре), это растение поднималось на метр от земли на крепком древовидном стволе и имело аккуратную форму шара. Большие ягоды на кусте были розового цвета, а участочек вокруг ствола (под кроной-шаром) засажен какими-то долгоцветущими низкими растениями. Их часто высаживают около гаражей, внутри дорожек для автомобилей, как раз между колесами.

И все это делает не прислуга олигархов, а обычные люди, которые живут в сельской местности, в частном секторе, во многоэтажках и имеют лоскутки дачных участков.

Нельзя не вспомнить тамошние сады. Мне пришлось поработать на сборе урожая клубники, малины, вишни и яблок. На то время мы не были знакомы с карликовыми деревьями, потому они были для нас диковиной. Но как удобно и быстро обрывать с них плоды! Только успевай переносить с места на место легонькую лесенку.

Для клубники и малины выдавали специальные тоненькие крепкие перчатки. В те времена (кажется, и в настоящее время) на наших землях не выращивали малиновые плантации, поэтому приобрести ребенку стакан душистых и полезных ягод до сих пор можно лишь у бабушек на базаре. А у немцев практически все ягоды выращивались близ больших городов, и ту же малину можно было купить хоть 50 килограммов в магазине или специальном киоске.

Конечная остановка трамвая в предместье Дрездена. Близ остановки протекает ручеек. Трехлетний мальчик подходит к воде и ступает туда обутый. Мама стоит и спокойно наблюдает. Представляете, сколько шумихи и плача бывает у нас в подобной ситуации? Чего-то подобного ожидала и я, но ошиблась: молодая женщина объяснила ребенку, что там мокро и грязно, и продолжала терпеливо ждать.

Мальчик долго утешался свободой, намочился и испачкался, а потом сам вышел на берег и стал капризничать, показывая на мокрые ботинки. Мама напомнила ему, что предупреждала об этом, развела руками, подождала, пока ребенок переплачет, а тогда взяла за ручку и повела к трамваю.

Это был для меня «педагогический шок», подумалось: «Как же они любят своих детей, если способны обращаться с ними так?»

Впоследствии, работая в немецкой школе, имела возможность наблюдать за отношениями учеников и учителей. , , , , , , , , , , , , ,

Это тема отдельного разговора. Но если сказать кратко, то на первом плане там интересы детей (а не директора, педагогов или школьной программы). А при неуспеваемости школьников «крайние» не они, и даже не их родители, а только педагоги.

Удивительная, невиданная, и в то же время обидная для советских мам была такая картина: когда на остановке общественного транспорта стоит немка с детской коляской, то как только задние двери автобуса отворятся, оттуда наперегонки выскакивают мужчины, и будто по команде заносят коляску на просторную заднюю площадку, лишь для этого и предназначенную.

Мало того, что у них всегда полупустой транспорт (по нашим меркам), а мамы с детьми имеют возможность свободно ездить не только по городу, но и куда-либо, еще и люди вежливы!

Кто пробовал 20 лет назад залезть с детской каляской в советский троллейбус, тот меня понимает. Да и в настоящее время разве можно втиснуться в наши маршрутные такси или городские автобусы с таким грузом? В лучшем случае, место может найтись в недобитых троллейбусах, и то не отечественного производства.

И опять мысль: «Как же они любят своих женщин, что так последовательно о них заботятся? А наши лишь третьи тосты красиво произносят, да на 8 Марта гордятся. Мол, украинские женщины - самые красивые, самые умные, самые терпеливые, самые-самые... А что с того?»

Если хотите увидеть образец скромности - посмотрите на европейскую женщину. Об этом много сказано, и это - правда. Одна из них, знакомая учительница русского языка, имеет трех дочерей, поразила меня своим помещениям. Трехэтажный частный домик в конце 80-х - в начале 90-х годов был обставлен скромными столами, стульями, креслами, шкафами послевоенной поры. Как объяснила Элизабет, это - бесценные семейные реликвии, которых касались руки родителей, потому никому не приходила мысль менять их на что-то новое.

В спальне хозяйки также диковинка: старенькая деревянная детская кроватка, в которой росла сама Элизабет, ее дети, а в настоящее время спят внучата, когда бывают в гостях. Здесь же висит маленькая крестильная распашонка, на которой вышиты имена всех младенцев семьи, которые принимали крещение в этом наряде, их больше десятка. Это также большая ценность семьи. Уже не говорю о портретах родственников, книги, картины, фотоальбомы, посуду, старую национальную одежду, в которую заведено по всей Европе наряжаться на большие национальные и религиозные праздники.

- Как же они любят свою родину и своих предков, даже если за их ошибки больно, - думалось с завистью, потому что приближались 90-ые годы и чувствовались будущие судьбоносные изменения. И они состоялись: мы перебрались из казармы в собственное помещение, но всем было очевидно, что для достойной жизни этого маловато.

Во времена независимости Украины европейское пространство в поисках работы быстро освоили тысячи наших соотечественников, мне также пришлось за эти годы неоднократно видеть Германию, Бельгию, Польшу. Много чего изменилось и у нас, и у них, не так остро воспринимается в настоящее время разница в нашем и их быту. Однако, главное пока неизменно: их гражданское общество и политическая культура продолжает быть для нас образцом.

Поэтому не нужно обижаться, что украинцев не ждут в Евросоюзе. Наша пост-геноцидная, пост-тоталитарная страна страшна не только европейцам, но и нам самим. Разве такой в 1991-ом мечтали мы видеть свою Родину?

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить

Увеличить