Конкурс «МедиаЧЕ»: В благополучную Европу за полезным опытом

С 17 мая идет второй, решающий этап конкурса журналистских работ «МедиаЧЕ». Лауреатов конкурса в каждой из номинаций среди победителей первого этапа изберет сама читательская, зрительская и слушательская аудитория во время голосования на странице в Фейсбуке.

Теперь оргкомитет конкурса обнародовал материалы-финалисты для открытого оценивания.

Один из победителей в номинации «Черниговщина и ЕС» — Вера Лобановская, газета «Черниговские ведомости», со статьей «В благополучную Европу — за полезным опытом». Проголосовать за ее материал можно за ссылкой.

Королевство Бельгия со столицей Брюсселем — страна Западной Европы, густота населения в которой — среди наивысших в Европе и где почти отсутствует  эмиграция через высокий уровень жизни.

Недавно из этой страны со стажировки вернулась в родной Черниговский национальный технологический университет декан факультета социальной работы, кандидат психологических наук Татьяна Сила.

Какой полезный опыт из благополучной Европы она привезла на Родину — об этом в интервью «Ведомостям». А главный вывод из ее рассказа: чтобы достичь бельгийского уровня развития общества, нужно время, большое терпение и труд.

— Госпожа Тетяна, как вы попали в Бельгию?

— По Европейской программе, которая финансирует академические обмены студентов и преподавателей. Темы стажировки совпадали со сферой моих научных и профессиональных интересов: развитие обществ и подготовка специалистов для социальной сферы. Я была среди тех, кто подготовил документы, и выиграла грант. Я должна была ехать еще в 2014 году, но изменились семейные обстоятельства — как раз родила сына. Поэтому грант мне перенесли, и поехала уже в этом году. Стажировка длилась месяц.

— Вы стажировались в бельгийском университете как преподаватель?

— Да, в университете города Гент, это в северной части Бельгии, регион Фландрия. Цель моей стажировки — разработать учебный курс «Образование в обществе и устойчивое развитие обществ», а также установить профессиональные связи и позаимствовать какие-то определенные идеи для образовательных программ в обществе. Ведь мы должны не просто учить студентов теории, но и быть полезными самому обществу.

В нашем университете действует программа «Университет в жизни города», инициированная нашим ректором еще в 2011 году. И в рамках этой программы работает волонтерский центр «Доверие», юридическая клиника, «Университет третьего возраста», внедряется информационно образовательная кампания  противодействия торговле людьми при поддержке национальной тренерской сети «Ла Страда-Украина», студенческая инициатива «Сила в единстве», другие программы.

Мы реализовываем образовательные программы для людей пожилого возраста, а также пытаемся интегрировать в общество тех людей, которые уже не могут выйти из дома: наши студенты посещают их дома, общаются, перенимают их опыт.

В прошлом году мы выиграли грант в немецком фонде «Память. Ответственность. Будущее» и в настоящий момент реализовываем проект «Социальная интеграция жертв национал-социализма, тоталитарных режимов и других людей пожилого возраста, к обществу города Чернигова». Важно, что этот проект направлен также на диалог поколений, и наши учебные программы предусматривают привлечение как людей преклонных лет, так и молодежи.

В этом году активные преподаватели, работники, студенты университета, объединялись в общественную организацию «Чернигов Европейский». Мы хотим, чтобы наш город был европейским и по форме, и по содержанию — управление, ценности, культура  были ориентированны на людей и их потребности.

— Возможно, у вас было чему поучиться бельгийским коллегам?

— В действительности, мы только предпринимаем первые шаги. А вот бельгийские коллеги действительно счастливы от того, какую поддержку они получают от государства и того гражданского общества, которое они имеют. Большинство общественных организаций Бельгии финансируются государством на 70—80%. И еще около 20—30% выделяет на проекты Европейский Союз.

—Если  общественные организации финансируются государством, то как они могут его контролировать? Ведь от кого ты получаешь деньги, от того и зависим? Как у них этот механизм работает?

— Государство там заинтересовано в поддержке гражданского общества. Власть обычно объявляет конкурс на решение определенных социальных проблем. А общественные организации на конкурсной основе подают проекты на получение грантов на разнообразную деятельность. Приведу пример: город Гент имеет железнодорожную станцию и вокзал. Парадная часть вокзала опрятна и красива, а тыльная часть — непривлекательна.

И правительство Гента решило, что нужно ее также упорядочить, ведь с той стороны уже также живут люди — город постепенно разросся и окружил вокзал. Но обитатели «завокзального» района не шли навстречу, потому что остерегались, что в результате таких улучшений вырастут цены на жилье в их районе и им придется переселяться. Они выступили против, и тогда правительство города было вынуждено обратиться к общественным организациям с просьбой выяснить, чего хотят люди и как сделать так, чтобы они были довольны.

— Фантастика!

— У меня была такая же реакция! Возник вопрос к бельгийским коллегам: как вы привлекаете людей к активности? Ведь у нас, в Украине, самое сложное — это привлечь людей. Украинцы уже не верят в то, что что-то можно изменить к лучшему, — столько раз их обмануло государство, столько раз они сталкивались с безразличием. А вот у бельгийских коллег нет таких проблем.

Люди там хотят быть услышанными, хотят влиять на политику. Общество нужно развивать для того, чтобы сделать видимым его проблемы для политиков. А политики должны видеть те проблемы и реагировать на них. Вот такой подход — это и есть гражданское общество!

— Какие же проблемы имеет благополучное бельгийское общество?

— Бельгия в действительности разделена на три части: Фландрия, северная часть, где проживают голландскоязычные бельгийцы, Валлония — франкоязычная часть и на востоке небольшая территория немецкого общества. В Бельгии три государственных языка: голландский, французский и немецкий. К тому же подавляющая часть населения разговаривает на английском.

У меня не возникало никаких трудностей в общении — как в университете, так и просто на улицах города и в магазинах. И они в настоящий момент также переживают политический кризис, постоянные столкновения между разными политическими партиями, есть определенное неприятие культуры друг друга — и все это очень подобно нашей стране.

Но держатся они вместе, во-первых, благодаря сильному гражданскому обществу, которое контролирует государство и власть, во-вторых, потому что государство общего благосостояния очень сильное, и в-третьих, наверное, потому, что они питают уважение и толерантность к разнообразию культур. Они не используют языковые или другие вопросы, чтобы разъединить людей, а научились уважать другие культуры.

Страна достаточно богата, она занимает 21 место среди стран мира за индексом человеческого развития (по данным 2013 года, Украина в этом рейтинге на 83 месте среди 187 стран). Но там очень много эмигрантов, людей, которых они квалифицируют «за чертой бедности», — таких 15%. Предел бедности — 900 евро, это прожиточный минимум. А самое дешевое жилье, то например, которое я снимала, стоило 485 евро, проезд в автобусе — 3 евро, хлеб стоит 2 евро, то есть цены очень высоки.

Но эти 15% людей — обычно эмигранты, которые не имеют работы, с очень низким уровнем образования. Если сравнивать Украину и Бельгию, то образ бедного человека совсем разный. Те официальные 26% в Украине, которые находятся за чертой бедности, — это часто люди, которые работают, имеют образование, в том числе более высокое. И если у нас бедность свойственна для большой части населения, то в Бельгии другое распределение.

У них эти  15% не имеют образования, не хотят работать или не могут найти работу, не знают языки — приехали как эмигранты и не могут интегрироваться в общество. Для них внедряются специальные программы.

— Откуда эмигранты в основном?

— Очень много из Турции , Африканского континента, из Восточной Европы: Польши, Болгарии, есть также из России и Украины.

— А какие программы действуют для бедной категории населения?

— Их пытаются интегрировать в общество при  помощи в том числе программ развития обществ. Показательный пример — наиболее успешный проект в городе Гент. Там есть район Работт. 8 лет тому назад он был исключен из коммуникаций, в нем преимущественно жили эмигранты, не было никаких магазинов, инфраструктуры, процветала преступность, и постепенно образ этого района сложился как «раковая опухоль Гента», на что обратила внимание местная власть и пригласила из Брюсселя общественную организацию, которая так и называлась, — «Развитие обществ», помочь с этой проблемой.

Пользуясь методами, которые изучали в институтах, члены общественной организации почти ничего не достигли на протяжении двух лет. И основным результатом работы социальных работников за этот период стал вывод: «Примененные методы в этом обществе не работают».

Потом в проекте появилась Эвелина Декер (у нее, кстати, украинские корни). Она имела опыт артистической работы, потому решила применить нестандартные подходы: начала с организации хора — и людям понравилось. Потом она сплотила турецких женщин, жительниц этого района, которые приехали в свое время в Бельгию работать в текстильной промышленности, а после ее свертывания остались без работы, не имели образования и вынужденные были жить на социальную помощь.

Начали с рукоделия, продавали свои изделия. Дальше социальные работники предложили оживить местный пустырь — высадить цветы, сделать парк. Но турецкие женщины захотели выращивать что-то съедобное. Завезли землю, желающие получили по лоскутку земли (два на три метра), посадили огородину. И люди стали интересоваться, приходить, вместе работать. А что такое развитие обществ? Это когда люди общаются, не замыкаются  в себе, вместе что-то делают и в конечном итоге начинают совместно разрешать свои проблемы.

Но пройшли 4 года, заканчивался срок первого проекта и его финансирования, а город Гент был неудовлетворен результатами. Что сделала Эвелина? Она поехала в Брюссель и убедила чиновников продолжить проект и предоставить финансирование еще на 4 года. И постепенно на прежнем пустыре, кроме маленьких огородов, появилась общая земля.

Выращенное  на ней стали продавать в так называемых специальных социальных магазинах, которые также появились в этом обществе. У них появилась даже своя местная валюта, туереки, как оплата за работу на общей земле. При ним можно было пообедать в социальном ресторане, где также работают люди из этого общества, прежние безработные. В настоящий момент социальные магазины и ресторан этого общества достаточно популярны в Генте, потому что там меньшие цены и экологически чистые продукты.

На сегодня, через почти восемь лет, этот проект считается самым успешным в Бельгии из городского сельского хозяйства. Эвелину приглашают на разные обсуждения относительно обмена опытом, в настоящий момент она уже работает в университете, пишет кандидатскую, описывая опыт работы в этом обществе. Образ района Работт изменился поразительно. Никто уже не говорит о «раковой опухоли». В настоящий момент там организуется много мероприятий, на которых люди собираются, чтобы совместно провести время.

— Следовательно, для бельгийцев работать на лоскутке земли — почти экзотика. Они для этого организуют специальные проекты, а мы в нашей стране все это имеем фактически! Нам это не нужно специально организовывать.

— Да! В целом Гент — очень красивый город, словно  средневековый. Там опрятные упорядоченные парки, но какой же зеленый наш город! Это как раз то городское сельское хозяйство, которое есть почти у каждого из нас. У них озеленение — как инновация. Я смеялась и рассказывала, что у меня также является лоскутком земли, расказывала о сортах огородины со знанием дела, для них это тоже было в новость.

То, к чему возвращается Западная Европа, мы еще не потеряли, и это наше большое преимущество. Наше богатство — в нашей природе, ресурсах, земле, зелени, в том, что мы не потеряли связь с землей. Нам нужно не разграничиваться по языковому или культурному признаку, а объединяться и понимать, что богатство наше в многообразии.

— Как вы думаете, где мы в настоящий момент? Сколько нам нужно еще лет, чтобы увидеть результаты и стать верить?

— Я уже вижу результаты. Учитывая то количество активных граждан, изменения, есть. Очень много зависит и от государства. У нас государство как-то, к сожалению, отделено от людей.

— А государство в лице кого нас тормозит? Парламента, правительства, чиновников, в целом?

— В лице системы, которая все еще остается тоталитарной. Ведь демократию нужно не только даты, ее еще нужно взять. А демократия — это взятие ответственности. Должна быть инициатива снизу, а это ответственность. Мы привыкли еще с советских времен жить так, будто есть кто-то, умнее нас. И этот более «умный» принимает за нас решение. Так проще, ведь мне приказали, следовательно, я никогда ни в чем будто не виноват. И мы очень часто даем молчаливое согласие на те вещи, которые не должны происходить.

— Расскажите, как вы ездили на работу велосипедом. Мне об этом рассказали ваши коллеги.

— Проезд в городском транспорте в Генти стоит 3 евро в одну сторону. На наши гривни — это кругленькая сумма, поэтому было сложно даже психологически. Была возможность купить проездной на месяц за 38 евро, что я и сделала. Но в первый же день коллеги сказали мне: «Ты должна взять велосипед. Это улучшит качество твоей жизни». Я отказывалась, потому что не очень хорошо умею ездить, говорила им, что у нас это не в культуре и все такое.

Но меня убедили. Оказалось, что все студенты университета, преподаватели, имеют право бесплатно взять велосипед в университете и на бесплатный сервис, где отремонтируют его, накачают шины. Это поощряется! И настолько мне понравилось ездить тем велосипедом, что я в конце прощалась с ним, как еще с одним своим коллегой.

Это очень удобно и для здоровья полезно, а еще ощущение свободы — не стоишь и не ожидаешь на остановке автобус! Кстати, бельгийцы жалеются на транспорт, который часто опаздывает, ходит не по расписанию, это не Германия. Конечно, я пыталась ездить там, где есть велосипедные дорожки. Но велосипедисты там имеют преимущество и перед автомобилями, и перед пешеходами, их все пропускают.

— А как же вы здесь без велосипеда, грустите?

— Грущу, хочу, планирую. Есть у меня велосипед, но нет дорожек, страшно здесь ездить.

— Следовательно, у вас впереди еще и этот участок работы — «Чернигов велосипедный», где вы также уже имеете европейский опыт. И когда-то, возможно, к нам будут приезжать за позитивным опытом европейские коллеги!

— За велосипедной аналогией, как ни трудно, но нужно много крутить педали, чтобы подняться на гору, зато потом будешь собой гордиться. Возможно, более легко вернуться назад, в знакомую реальность, но нужно идти вперед.

Польша же смогла, почему мы не сможем? Мы должны понимать, что никто не придет и не спасет. Все в наших руках. Нужно поверить, нужно что-то пытаться изменять, осознавать, что на все нужно время. И нужно, чтобы была критическая масса людей, которые захотят что-то изменять к лучшему. И мы работаем в этом направлении.

Вера Лобановская.  Оригинал статьи обнародован в № 17 газеты «Черниговские ведомости» за 29 апреля 2016 года